для нее постель - априори единственный способ любить.
выбираю "сегодня" - единственный выходной.
чтоб не видя тебя глотать сигаретный дым
аккуратно листая дневник. "всегда об одном"
и затяжка, и кажется - ты вроде был другим.
хотя что там, кому же мне врать теперь?
может виски "Блу Лейбл", что спит у меня на столе?
может снова пойти лоб разбить о закрытую верь?
или песню волчат исполнить огромной луне?
и из ящика, что под столом, снова лезет дрянная тоска
и несёт на себе, на плечах - огроменнейший груз.
демонстрируя мне безупречный медвежий оскал,
раздувая живот, так похожий на спелый арбуз.
я устало смотрю на ушедший единственный мой
выходной. стало быть не судьба мне побыть не любя.
ладно, что уж, давай, опускайся на бархатный стул,
я "Блу Лейбл" налью, чтобы с виски выпить тебя.
и ошпарив желудок, огонь прокатив в пищевод,
я зажмурюсь в надежде, не слыша чужой саксофон.
за стеною уже второй час мне играет сосед.
за стеною двенадцатый год в меня он влюблён.
выбираю "сегодня" - единственный свой выходной.
чтобы виски упиться, и так же как месяц назад
аккуратно листая дневник, тебя вспоминать.
аккуратно порвать все листы, вытирая глаза.
вылью виски остатки в чистейший свой унитаз.
запихну я тоску не на шкаф, а в пустую кровать.
постучусь в соседнюю дверь, и умрёт дикобраз
что так должно в сердечке прожил, не давая дышать.
чтоб не видя тебя глотать сигаретный дым
аккуратно листая дневник. "всегда об одном"
и затяжка, и кажется - ты вроде был другим.
хотя что там, кому же мне врать теперь?
может виски "Блу Лейбл", что спит у меня на столе?
может снова пойти лоб разбить о закрытую верь?
или песню волчат исполнить огромной луне?
и из ящика, что под столом, снова лезет дрянная тоска
и несёт на себе, на плечах - огроменнейший груз.
демонстрируя мне безупречный медвежий оскал,
раздувая живот, так похожий на спелый арбуз.
я устало смотрю на ушедший единственный мой
выходной. стало быть не судьба мне побыть не любя.
ладно, что уж, давай, опускайся на бархатный стул,
я "Блу Лейбл" налью, чтобы с виски выпить тебя.
и ошпарив желудок, огонь прокатив в пищевод,
я зажмурюсь в надежде, не слыша чужой саксофон.
за стеною уже второй час мне играет сосед.
за стеною двенадцатый год в меня он влюблён.
выбираю "сегодня" - единственный свой выходной.
чтобы виски упиться, и так же как месяц назад
аккуратно листая дневник, тебя вспоминать.
аккуратно порвать все листы, вытирая глаза.
вылью виски остатки в чистейший свой унитаз.
запихну я тоску не на шкаф, а в пустую кровать.
постучусь в соседнюю дверь, и умрёт дикобраз
что так должно в сердечке прожил, не давая дышать.